1. Сколько же мы сегодня смеялись. Сначала под грог, потом под чай, а дальше и вовсе под стихи одной милой самодеятельной поэтессы. Я за всю предыдущую осень столько не смеялась, да и смеялась ли? Развеселило нас вот это. Только не пытайтесь понять, там не смешно нефига. Но в контексте нашей жизни было весело.
И да, под катом снова словоблудие, непоклонникам моего неталанта не читать:-)
Про любофф
Название: Про любофф.
Автор: Я
Фандом: И это все о том
Жанр: безобразие, да и только
Категория: slash
Рейтинг: NC не знаю сколько
Персонажи: Ганс/Юрик
Посвящается Крылу.
Ганс гипнотизировал окно. По грязному стеклу ползли капли. Превращались в ручьи и исчезали за оконной рамой. Нужно протянуть руку, взять телефон, набрать несколько цифр. Номера нет в архивах электронной игрушки, но он врезался в память, прописался где-то на извилине мозга и никакими возлияниями, никакой медитацией не удается его стереть. Словно стоит на нем невидимая защита. Защита от дурака.
Пальцы слушались плохо. Мелкая, чтоб ее, моторика от водки страдает первой. Второй – самомнение. Еще три часа назад он вышвырнул все забытые Юриком вещи в мусоропровод. Два часа назад он сжег так и не прочитанный им журнал. Час назад спустился в круглосуточный супермаркет, купил бутылку водки и огурцы в стеклянной банке с широким горлом - чтобы удобно было доставать рукой…Он хотел просто напиться. Не разговаривать и не вспоминать. Но получалось плохо.
- Знакомься, это Юрик. Ему негде жить,- откуда у друзей эта странная уверенность, что любого их знакомого он с радостью пустит на ночлег? Впрочем, сам виноват. В этой квартире кто только не жил. Все привыкли. И всем невдомек, что после развода это его аквариум, его берлога, и посторонним здесь делать нечего. Так что этого балбеса Юрика тоже следовало бы послать, но…
Юрик оказался типичным солнечным мальчиком. Таких обожают женщины всех возрастов, а мужчины постарше опекают, как сыновей. И в какой-то момент Ганс привык, что в его берлоге воцарился невиданный доселе порядок, в холодильнике откуда-то завелись продукты, кофе и сигареты перестали заканчиваться в самый неподходящий момент, а разложенный диван сам собой собирался утром и раскладывался к тому моменту, когда он выходил из душа вечером.
А потом сломалась раскладушка Юрика, хозяину ничего не оставалось, как предложить случайному соседу на одну ночь перебраться к нему под бок. Помнится, они по этому поводу изрядно набрались. И язык развязался, и что-то он там плел про одиночество и «все бабы-суки». А Юрик кивал, подливал да улыбался…
Что, в сущности, он о нем знал, кроме дурацкого имени? Что у него есть ноутбук, и с ним он проводит все свое свободное время? Что он никогда никому не звонит, да и есть ли у него мобильник? И что он не признает нижнего белья, а спать в джинсах или обернувшись полотенцем – это полный идиотизм?
Ну, утром следующего дня в этот немудреный список он мог бы добавить фразу «офигительно сосет». От этого знания почему-то было тошно и мерзко на душе. И хотелось вышвырнуть дурацкого Юрика из дому и из головы. В конце концов, он приютил его на неделю, а прошел уже чертов месяц. Только вот похмеляться, пока солнечный мальчик не проснулся, не стоило. Потому что с головной болью ушли тормоза, и сразу вспомнилось, как давно у него никого не было, и как классно, когда утренний стояк - не только твоя проблема, да и вообще, в жизни все надо попробовать. И всех. И никакая это не любовь, ни привязанность, ни, как там принято у этих говорить, не партнерство. Просто трах. Грубый трах, двух самцов, один из которых отдает, а другой берет безо всяких сантиментов.
И когда на следующий день в разгар совещания зазвонил мобильный, он даже не сразу понял, что звонит его незадачливый сосед. Но примчался, успел, вытащил из ванны, перебинтовал руки, промыл желудок, и нажрался потом до чертей на кухне в одиночку, пока этот больной на всю голову самоубийца отсыпался на диване. Потому что глупо это все и пошло, как в дурацком бабском сериале, смысла в котором нет, хоть обыщись, но и счастья нет тоже.
С Юриком надо было что-то решать. Ганс забрал всю работу на дом, хотя никогда раньше не изменял правилу трудиться в офисе. И сидел неделю рядом, наблюдая за уродом, который так ничего и не объяснил, и не поблагодарил даже. Принял как должное, с тем же выражением лица, с которым Ганс принимал уже ставший привычным завтрак. Но встречи отменить было нельзя. Тогда-то он и узнал, что мобильник у Юрика есть, и вызубрил его номер, боясь занести его в память, боясь запалиться перед самим собой, признать, что Юрик, - нечто большее, чем случайный приятель.
Юрик пропал через неделю. Ушел, пока Ганс ездил за продуктами. Нет, он не украл его сердце, он стащил нечто куда более ценное. Рабочий ноут, со всеми данными о сделках, контактами клиентов, черновиками договоров. И это было страшно и смешно, - обнаружить, что ласковая домашняя зверушка, постельная игрушка, девочка с членом оказалась профессиональным шпионом, каких поискать.
Последствия похищения оказались достаточно тяжелыми, но не смертельными. Что-то удалось спасти, где-то прикрыть тылы, две недели ушло на зачистку, утруску и возвращение на прежний уровень. Сколько бабок было при этом потеряно, Ганс не считал. Это не имело смысла. В тот момент вообще ничего не имело смысла, кроме желания спасти тонущий корабль. А еще найти гадёныша и перегрызть ему горло. Или вены, которые этот придурок не дорезал тогда. Или член - и пусть станет тем, кем пытался казаться.
Но чем дальше Ганс думал об этом, тем менее кровавыми и более непристойными становились фантазии. И тем сильнее желание все-таки отыскать, увидеть, сказать…что сказать?
Он и не сомневался, что набранный номер давно заблокирован. Такие, как Юрик, не оставляют следов. Нужно было взять себя в руки и выйти из дому. Купить сигарет и приготовиться к завтрашнему похмелью. Накинув куртку на плечи и, как был, в домашних шлепанцах, Ганс вышел из подъезда. Он сразу понял, что появившийся из ниоткуда парень и есть его персональное проклятие. Дождь стекал по лицу и забирался под воротник, ногам было холодно и мокро, но Ганс улыбался
Юрик был слишком близко, его запах, его волосы, его глаза и губы…Губы, которые мгновенно отыскал Ганс и целовал уже целую минуту, до боли, до крови, до смерти желая, чтобы этот мгновение длилось вечно.
2. Весь день я чувствовала себя очень даже ничего, хотя и продолжала глотать таблетки горстьми. Сейчас накрыло - но у всего в этом мире есть своя цена, не так ли?
День сорок первый...
1. Сколько же мы сегодня смеялись. Сначала под грог, потом под чай, а дальше и вовсе под стихи одной милой самодеятельной поэтессы. Я за всю предыдущую осень столько не смеялась, да и смеялась ли? Развеселило нас вот это. Только не пытайтесь понять, там не смешно нефига. Но в контексте нашей жизни было весело.
И да, под катом снова словоблудие, непоклонникам моего неталанта не читать:-)
Про любофф
2. Весь день я чувствовала себя очень даже ничего, хотя и продолжала глотать таблетки горстьми. Сейчас накрыло - но у всего в этом мире есть своя цена, не так ли?
И да, под катом снова словоблудие, непоклонникам моего неталанта не читать:-)
Про любофф
2. Весь день я чувствовала себя очень даже ничего, хотя и продолжала глотать таблетки горстьми. Сейчас накрыло - но у всего в этом мире есть своя цена, не так ли?