Небо. Самолет. Юноша.
Мне его навязали. И это бесило до невозможности, но отказаться – никак.
- Звонила Сергеева. Просила посмотреть ее чадо. Вроде в доме деньги стали пропадать, большие суммы, а дитя в самом сомнительном возрасте. Только это, ты там ребеночка сразу не лечи. Аккуратно глянь, наш или ошиблась мамаша. Если наш – она в Швейцарию повезет, не ближе. Ну а не наш – пусть ступает с миром к районным психологам.
- И сделать это могу только я?
- Да, только ты. Потому что я так хочу, и потому что Сергеева тебе доверяет.
- Знаю я, как она мне доверяет! Георгий Анатольевич, а не подержите ли вы мой бокал, Георгий Анатольевич, а не прикурите ли сигарету, Георгий Анатольевич, а свободны ли Вы нынче вечером. Черт, я в прошлый раз еле отвертелся!
- И чего вертелся? Баба богатая, красивая, умная. Не обидит!
- Ну, не всякий товар продается…
- Брось. Впрочем, не мое дело, мое дело – первичный прием обеспечить.
- Так чадо это, оно мальчик или девочка?
- А фиг его знает, на месте разберешься.
Телефонные разговоры с шефом всегда обрываются на полуслове. Он страшно занят, а потому прощаться по-человечески не умеет. Ну что ж, так и впишу в ежедневник, Чадо Сергеево.
После работы отправляюсь к Петровичу. Он обещал привезти модель, за которой я давно и безуспешно гоняюсь. Не с нашими зарплатами такую роскошь желать. Но если подкопить, отложить, и еще провести с десяток частных консультаций…
Петрович виновато отводит глаза
-Прости. Тут Рыжий заходил. С бабками. Ему отдал. В следующем месяце, клянусь, еще один будет. Он - точно твой. Рыжему-то два зачем.
Дома ждет кефир и недоклееный самолет. Я давно не жалею, что не попал в летное. Модели – последняя уступка прошлому, свидетельство моего первого поражения и способ скоротать время.
Утро начинается с сюрприза. Секретарша Леночка заговорщицки шепчет:
-Там у тебя такое!!!
-Какое?
-Не скажу, сам увидишь, - и хихикает, как дурочка.
И зачем шеф ее сюда посадил? У нас и такое, и этакое, но чаще всего мрачное, больное, всеми обделенное и обиженное. Не место здесь смешливой девушке. Да и в койке нашего женатого шефа не место. Вздыхая, вхожу в кабинет.
В моем кресле – существо неясного пола. Рыжие кудри, белая футболка, голубые джинсы. Существо крутит в руках модель самолета с моего стола, и ни капли не смущено появлением хозяина.
-Здравствуйте!
-Здрвс.
-Вообще-то это мое место.
Существо лениво выползает из-за стола и направляется к двери.
-Судя по тому, что Вы здесь, у нас с Вами назначена встреча
Существо оборачивается и недовольно смотрит в окно.
- Поэтому сейчас Вы присядете на этот стул, я задам вам еще несколько вопросов, а потом мы решим, стоит ли Вам задержаться.
Я подчеркнуто вежлив, до тошноты спокоен – в общем, идеальная картинка из учебника. Но внутри. Хотя, кому какое дело, что у меня внутри. Итак, попробуем начать.
- Вас зовут?
- Женя.
- Возраст
- 18
Голос высокий, но с хрипотцой. На руках браслеты – их носят подростки не зависимо от пола. Рост – около 170. Черт!
-Спрашивайте, что хотели, и я пойду.
Каков наглец! Ладно. Я спокоен, я совершенно спокоен.
-Ну, для начала, я хотел бы узнать, какого Вы, таинственное создание, пола?
- Вам не сообщили? – существо ухмыляется, и вдруг резко встает и стягивает с узких бедер джинсы вместе с трусами, - еще вопросы есть?
- Значит мужского. Так и запишем.
Мне вдруг становиться смешно. И чего я злюсь. Судя по реакции – не наш клиент. Быстро осмотрю – и отпущу с миром тебя, мальчик Женя Сергеев.
- Теперь можешь надеть трусы и показать мне руки.
Руки чистые, следов уколов нет. Зрачки обычные. Реакции стандартные. Выглядит свежо и бодро. Ненавижу этих бизнесмам – одиночек. Сначала калечат детей, потом просят «аккуратненько посмотреть». Послать его в баночку поссать или и так сойдет?
Вдруг я вижу в его взгляде заинтересованность. Да, малыш, это фото стоит того, чтобы его рассмотреть. Сам сделал, с риском для жизни, на НАТОвском аэродроме в Польше.
- Понравилось?
В ответ он безошибочно называет марку самолета и год выпуска. Хороший мальчик, можно успокоить маму.
- Хочешь уйти?
Мальчик пожимает плечами. Ну что ж, рискнем.
- Тогда быстро и честно отвечаешь на прямой вопрос: куда дел деньги?
Ожидал, что я спрошу про наркотики. Про отношения в школе и в семье. Поэтому не успевает придумать отговорку.
-Это мои деньги. Отец присылает. Они мне были срочно нужны.
- Ну, ты же понимаешь, что мать отправила тебя сюда не от хорошей жизни. Она боится и ты, как мужик, должен ее успокоить. Поговори с ней сам, иначе она так и будет тебя по врачам таскать. И иди, нечего тебе у нас делать.
День длится бесконечно долго, так что я едва успеваю заскочить к Петровичу за клеем. На пороге сталкиваюсь…с моим утренним посетителем.
-Рыжий! Подожди! Это Гоша, он твою Тамию с руками оторвет!
Петрович доволен, сумел угодить двум постоянным клиентам. Эх, надо будет сказать Сергеевой при случае, что у мальчика есть хорошее правильное хобби.
- Вы?- мальчик отступает на шаг, прижимая к груди коробку.
- Я. Подожди секунду, возьму клей – и пойдем, обсудим нашу сделку.
Мальчик смотрит на меня, не мигая. Словно я призрак или еще какое чудовище из сказки.
- Не дрейфь, рыжий, Гоша тебя не обидит. А может и научит чему. Это его самолеты у нас в витрине!
Мы выходим из магазина, и он сразу протягивает мне коробку и чек. Велик соблазн рассчитаться и проститься, но я помню, каково это – расставаться с мечтой.
-А пойдем-ка в кафе? Я с утра ничего не ел.
Мы сворачиваем за угол и оказываемся возле моей любимой кофейни. От пуза здесь не накормят, но кофе приличный, да и пару бутербродов можно перехватить. Женя заказывает каппучино и мороженое. И я снова спотыкаюсь – девчачий выбор. Пока жую, прошу рассказать о его коллекции. В том, что таковая имеется, я не сомневаюсь. Он отвечает сначала неохотно, потом живее, и наконец начинает с жаром перечислять модели, о которых он слышал и которые хотел бы иметь.
- А мать? Она, вроде не бедствует? Неужто отказывает любимому сыну?
- Мать самолеты ненавидит. Говорит, я расту такой же больной на голову, как отец. Он ничего, кроме самолетов, знать не хотел.
Я слушаю внимательно, киваю. Поддакиваю и тут понимаю, что он очень напоминает меня. В его возрасте я был столь же горяч, неуступчив, серьезен. И совсем не похож на мать. Она крупная, смуглая, жесткая. И как у нее могу получиться такой худой, почти прозрачный сын.
Спрашиваю невпопад:
- Тебя за девицу никогда не принимают?
Он замолкает на полуслове и вдруг злится:
- Показать еще раз?
- Не стоит, я все разглядел еще утром.
- Так ты покупаешь модель?
- Нет. Она останется у тебя. Но я дам тебе денег сейчас и заберу у тебя готовый самолет. Такое условие тебя устроит?
Мальчик молчит. Потом осторожно спрашивает
- А если у меня не получится? Я никогда еще не собирал такие.
- Получится. Будут проблемы – помогу. А деньги матери верни, скажи, что сделал глупость.
Мы расстаемся на углу. Оставляю визитку, пожимаем руки и расходимся. Но я еще долго чувствую тепло его ладони.
Звонок раздается на следующее утро, и повторяется еще несколько раз за день. Леночка хихикает и просит познакомить с моей новой избранницей. Но мне не до смеха. И дело даже не в том, что он спрашивает. Это правильные, предсказуемые вопросы, я сам их задавал, когда собирал модели этой серии. Но меня пугает, как начинает биться сердце, когда на экране мобильного высвечивается «Чадо». И мне странно думать о том, что я жду его звонков.
А в обед звонит сама госпожа Сергеева. Благодарит за работу, говорит, что деньги нашлись, и она будет счастлива, если сможет компенсировать доставленные неудобства приглашением на ужин. Извиняюсь, ссылаясь на занятость. Но она настойчива, и обещает перезвонить в начале следующей недели. Ну что ж, и то хлеб.
Оставшиеся до выходных дни пролетают незаметно. Женя периодически звонит, я подсказываю, что и как делать. А в субботу мы снова сталкиваемся у Петровича. Сегодня он выглядит более взрослым. Его длинные волосы забраны в хвост, короткая футболка выглядит по-домашнему. Оказывается, он живет поблизости, и я не могу отказаться от приглашения посмотреть на проделанную работу. Вот и прекрасно, надеюсь, мадам Сергеева удовлетворится рабочим визитом.
Но дома Сергеевой нет. Да и не может ее быть в крошечной однушке, сверху донизу заставленной моделями и увешенной фотографиями самолетов.
- Ты один живешь?
- Да, это подарок матери на окончание школы. Я и раньше тут иногда оставался, а теперь эта квартира совсем моя.
- И справляешься?
- Нет, я здесь только модели собираю.
- И иногда приводишь друзей и девушек.
Мальчик молча поворачивается, смотрит прямо в глаза и со звериной серьезностью произносит.
-Здесь никогда не было девушек.
Это слишком походит на камин-аут, но я гоню эту мысль. Женя уходит на кухню, ставит чайник, расставляет чашки и сладости.
- А нормальной еды у тебя нет?
Я, как обычно, не завтракал, рассчитывая пообедать в городе.
- Нет. Но я приготовлю.
Он быстро и ловко чистит картошку, жарит ее, нарезает колбасу. Холодильник явно заполняла заботливая женская рука.
-Это Вероника. Он убирает здесь раз в неделю и покупает продукты. Мама боится, что я умру с голода. Я мало ем.
-Заметно,- я произношу это автоматически, глядя на задравшуюся футболку, обнажившую впалый живот.
Мы пьем чай и разговариваем о самолетах. Рыжий – первый, с кем я об этом говорю. С Петровичем у нас деловые отношения, другие моделисты всегда раздражали своей одержимостью. Но этот, с его девчачьими манерами и внешностью, подхватывает мои мысли и продолжает их. Он смело спорит, когда не согласен и внимательно слушает, если тема его занимает. Мы незаметно переходим на «ты». Мальчик активно жестикулирует и иногда задевает меня пальцами. При этом краснеет и отворачивается. Мне забавно наблюдать эти щенячьи игры.
-А что ты сделаешь с самолетом, когда я его закончу?
-Не знаю, может быть, выставлю у Петровича, а может, оставлю себе.
Чай выпит, картошка съедена. Мне пора и честь знать.
- Слушай. Оставайся, а? Посмотрим кино. У меня есть отличные фильмы.
Я понимаю, что надо уходить, но домой не хочется. Так что через несколько минут мы уже лежим на диване. Смеемся в одних и тех же местах, и замолкаем на самых интересных моментах. Мне легко и весело с ним. И даже то, что в какой-то момент он привалился к моему боку, не раздражает. В конце концов, в этом нет ничего неприличного. Хотя кому я вру? Есть. И я не должен этого допускать. Только мальчик теплый, и пахнет мылом. С ним уютно. Под конец фильма Женя задремал. Вот такой, расслабленный, сопящий – он очень красив. Это красота андрогина: просвечивающие вены, белая кожа, хрупкость цветка. Но стоит мне пошевелиться, как он вздрагивает и просыпается. Остается только откланяться.
- Оставайся у меня. Тебе через весь город ехать, а завтра воскресенье. Погуляем?
- Нет, Жень, теперь мне действительно пора.
Кажется, он сейчас заплачет. А, была-не была!
- А ты сейчас ляжешь спать, а завтра в пять утра я заеду за тобой и мы поедем на аэродром. Ты должен представлять, с чем имеешь дело!
Следующий день мы проводим вместе. Смотрим на взлетающие и садящиеся самолеты, фотографируем их и друг друга. Женя захватил с собой кофе и бутерброды. Я вытащил валявшийся в багажнике плед. На нем и задремал, убаюканный далеким жужжанием моторов. А проснулся от легкого прикосновения к моим губам.
- Женя. Остановись.
Он дернулся, но попытался продолжить.
- Стоп. Прости, я переоценил свои возможности и недооценил тебя.
Он, наконец, отпрянул. Отвернулся.
- Женя!
Тишина.
- Жень.
Молчание.
- Хорошо. Просто слушай. Я не стану тебе лгать. Ты нравишься мне. Ты очень мне нравишься. У меня никогда не было такого интересного и красивого друга, - я делаю упор на последнее слово и понимаю, что недостаточно откровенен даже с собой, - но пожалуйста, постарайся услышать то, что я тебе сейчас скажу. Мне 30 лет. Я взрослый. И я знаю про себя все. В том числе и то, что предпочитаю женщин. И сколько бы я не старался, я никогда не смогу представить тебя в моей постели. Ты очень красив. И где-то точно есть тот, кто ждет именно тебя. И будет счастлив с тобой. И именно таких отношений ты заслуживаешь. Ну а мне останется это небо, твой самолет, наши фотографии.
-Мы больше не увидимся?
-Увидимся. Когда ты поймешь, чего ждешь от этих отношений, и что я действительно могу тебе дать. А пока давай собираться. Завтра рабочий день.
В город возвращались молча. Каждому было о чем подумать.
- Пожалуйста, отвези меня к маме.
- Да, конечно.
- И…И пожалуйста, не рассказывай ей ни о чем.
- Ну, я в этой истории тоже предстаю не в лучшем свете.
Он не позвонил ни в понедельник, ни во вторник, ни в среду. В четверг меня отправили в командировку в загородный центр, оттуда я поехал на дачу к родителям. Но что бы ни происходило, я постоянно держал в руке телефон, словно боясь пропустить важное сообщение.
Понедельник я встретил жестоким похмельем. Не стоило оставаться в том баре так долго. Даже если виски – лучшее лекарство от душевных ран. Наверное, надо было отпроситься и отлежаться дома, но в офисе меня уже ждали. Курьер заставил расписаться за огромную коробку. И я точно знал, что находится внутри.
Этот самолет Он был идеален. Его форма – совершенна. И в тот момент, когда я осторожно прикасался к его серебристым крыльям, наконец зазвонил телефон.