Все, теперь точно точка:-). Надеюсь.
Кто кого.
Я знал, что он хочет попробовать. Но жестко расставил акценты. Все, что произошло с нами, случилось слишком стремительно. Мне в жизни не приходилось принимать столько решений за такое короткое время. Поэтому когда он пытался робко заговаривать об этом, я обрывал его на полуслове. Мое «нет» означает «НЕТ». Точка.
Нам хорошо вдвоем, меня все устраивает, я чувствую себя гиперсексуальным подростком, у которого все время стоит. Этого недостаточно? Но он был такой мягкий, такой покорный в последнее время. Безропотно оставался дома, когда мне не хотелось идти тусоваться. До полуночи сидел за уроками. Без напоминаний застилал кровать. И даже выкинул дурацкую майку в сеточку. Ангел!
А я дурак. Потому как с ним не следовало расслабляться ни на секунду.
После того, как он безропотно отпустил меня на пятничный корпоратив, я решил, что в выходные отработаю все свои долги по полной программе. Съездим в Олимпийский, покатаемся на каруселях в парке ( это великовозрастное дитя обожает карусели), ну и как следует протестируем хозяйский диван.
С корпоратива я уехал одним из первых, клянусь! Ну да, слегка подшофе. Только это не повод! Когда он открыл дверь, я должен был что-то почувствовать. Но разум молчал. МОЛЧАЛ!!! И когда он проводил меня в ванную. И когда намыливал своим любимым гелем (никогда не смей трогать мой гель!!!). И даже тогда, когда мы добрались до постели, уже слегка утомленные общим оргазмом в ванной. И я даже пошутил: «Будешь трахать – не буди!» Кто же знал, что он воспримет сказанное так буквально!
А он ластился и целовал, сначала лицо, потом уши, вылизывал шею и что-то прекрасное творил с моими сосками. А потом попросил перевернуться на живот. Обещал сделать расслабляющий массаж, угу. Он и правда ловко разминал плечи. Потом языком вдоль позвоночника, аж мороз по коже. И ниже, ниже. Я всегда как-то стремался римминга. Но тут, расслабленный и разморенный, не стал его останавливать. Перевернулся на спину и замурчал. Он выделывал языком что-то невообразимое, что-то невероятное просто. Я закрыл глаза – боялся, что увидит, до какого безумия меня довел. Так что первый палец я как-то пропустил, а когда он погрузил в меня второй, сопротивляться было уже глупо. Ну глупо же, правда?
И крем этот, с запахом экзотических цветов. И то, как он одновременно вырисовывал языком узоры на головке моего члена.
Было ли больно? Да. Мог ли я орать? Нет. Орать – значит признать, что меня изнасиловал малолетний любовник. А так я вроде как поддался порыву страсти. Я и правда поддался, во всем этом, несомненно, что-то есть. Пробирает реально. И мальчик не притворяется счастливым, когда я проделываю это с ним. Потому что тело само выгибалось, и подставлялось тоже само. И, конечно то, как он кончает во мне, выглядело весьма впечатляюще. Только мокро потом и холодно. А как он извинялся и добивался прощения! О, в этом деле ему нет равных!
В общем, утром я сказал все, что думаю. Равно как и то, что готов иногда быть снизу. Конечно, если он будет примерной девочкой и хорошей хозяйкой. Только вот Женя, кажется, решил оставить все, как есть. Ну ничего, через неделю у нас день рождения главбуха, тогда и посмотрим, кто кого.