Рейтинг более чем...
2.48 Лорд/Курильщик. Больной взгляд Курильщика. Лорд не выдерживает первым. Рейтинг более чем желателен.
…И каждый раз я клялся больше на него не смотреть. Нащупывал языком дырку от выбитого зуба, чтобы не было искушения. Представлял его старым, изуродованным оспой, лысым, как Сфинкс или ушастым, как Табаки. Но воображение, отлично работавшее в прочих случаях, предавало, и я видел все того же медоволосого и сияющего Лорда. Спрятаться от него было решительно невозможно.
Я не понимал сам себя. Вот чего я хочу? Рисовать? Так после переезда в четвертую с этим не было особых проблем. Разговаривать? Да, пожалуйста! Лорд никогда не игнорировал мои вопросы, и понять его было куда как проще, чем остальных состайников. Быть рядом? Но ради чего? И чем я смогу помочь ему?
Черный усмехался и замечал, что взгляд у меня как у больной побитой собаки, и что это банальная зависть. А Лорд не говорил ничего, просто иногда вздрагивал, когда я слишком долго смотрел в его сторону, словно встряхивал с себя невидимую паутину.
Мне кажется, я и состайников разглядел только тогда, когда Лорда забрали. Отметил и прическу Табаки, и скульптурный профиль Сфинкса, и рельефный торс Черного. Но ни на ком из них я не задерживал взгляда дольше, чем на пару минут. Там все было понятно, просто и не про меня.
Я скучал по Лорду. Все скучали, что уж там. Но мне хотелось выть в подушку. Я вдруг, в одно мгновение осознал, каким счастьем была предыдущая жизнь. И сколько я пропустил. Проглядел.
Когда он вернулся изуродованный, нездешний, мало похожий на блистательного принца, я поклялся, что не упущу больше ни одного шанса. Я не знаю, в чем поклялся себе сам Лорд. Но первая ночь все расставила на места. Он просто вжался в мою спину, уткнулся носом в шею и тихонько заскулил. И все то время, пока он вышептывал спине свои печали, я боялся пошевелиться. Боялся спугнуть неожиданную удачу. Я больше не смотрел на него, нет. Я знал, что мой взгляд спугнет, заставит стыдиться проявленной слабости. Все, что я хотел – чтобы мне дозволили, не оттолкнули, и ради этого стоило закрыть глаза.
Руками к волосам, губами к губам, языком исследовать его идеальные зубы, прокладывать маршруты к бледным соскам и ниже, ниже. Я больше не был художником, я стал скульптором, вылепляя того, прежнего Лорда. И я не видел, как он выгибался - только чувствовал, как напрягаются мышцы живота. Не знал, как меняется его лицо, лишь слышал сдерживаемый стон, не представлял, куда направлен его взгляд, когда я смаковал его вкус. Лишенный зрения Слепой не так уж много потерял. Я не доверял больше глазам – пальцы говорили мне больше.
Прошло всего каких-то пару недель, он излечился от тоски и стал прежним сиятельным Лордом. А потом в нашей комнате завелось это Рыжее недоразумение. Вы спрашиваете, почему я ее возненавидел? Потому что мне снова дозволено только смотреть.